На территории Балканского полуострова до появления эллинов (которых этруски, а вслед за ними и римляне называли "граиками", или "греками") обитали пеласги - народ, говоривший на языке, родственном эллинскому, но обладавший более высокой культурой, более развитыми представлениями о богах. У пеласгов не было ни пирамид, ни грандиозных храмов, подобных египетским, месопотамским или ханаанским, но у них уже существовали оракулы (святилища, где давались предсказания от имени того или иного бога), которых они вопрошали о воле богов. Пеласги были первыми, кто на земле Эллады оказал серьезное влияние на религиозные представления народов, впоследствии принявших общее имя - эллины.

     С крушением египетского владычества под натиском кочевников и "народов моря" на восточном побережье Средиземного моря политическую независимость от Египта обретают города, населенные финикийцами. Начавшаяся в конце II тыс. до н. э. грандиозная финикийская колонизация наряду со Средиземноморским побережьем Африки и Иберии (Испании) затронула также острова и полуострова, занятые эллинами. Согласно эллинскому преданию, еще во II тыс. до н. э. выходец из Финикии Кадм поселился в Средней Элладе, став основателем Кадмеи - будущих Фив, великого эллинского города. Из посеянных Кадмом зубов дракона вышли вооруженные богатыри-спарты. Они считались первопредками фиванских аристократических родов, освоивших искусство письма и рудное дело.

     Легенда о Кадме нашла подтверждение в финикийском происхождении греческого алфавита, в восточных памятниках, обнаруженных во время раскопок Кадмеи, в культе ряда эллинских богов и героев, за которыми скрываются финикийские прототипы. Так, за подвигами эллинского бога-героя Геракла обнаруживаются деяния финикийского божества Мелькарта, героя времен колонизации, достигшей в XII в. до н. э. пролива, отделяющего Средиземное море от океана. Финикийцы называли этот пролив Столбами Мелькарта, эллины подменили Мелькарта Гераклом.

     Египетское, ханаанско-финикийское, малоазийское влияние на эллинскую религию, как бы ни были они велики, не могли, однако, подавить исконную религиозную основу, которую эллинские переселенцы принесли со своей прародины и которая только укрепилась от общения с пеласгами, хеттами, фракийцами и другими народами индоевропейского происхождения. Не случайно ведь во главе эллинского пантеона стоит Зевс, бог, обладающий чертами бога-грозовика индоариев, иранцев, славян, кельтов, германцев и других индоевропейских народов, а многовершинный Олимп, хотя и принявший некоторых восточных божнств-пришельцев (Аполлона, Афродиту), живо напоминает гору богов в других индоевропейских религиях.

    Существованию каждой религии отмерен определенный срок. За рождением богов с неизменностью законов природы следует смерть, и если происходит возрождение культа богов с теми же именами, то это по сути дела уже новые боги. Вопреки широко распространенному мнению признаки хронической болезни эллинской религии выявляются не тогда, когда расцветает эллинская наука. Античные мудрецы, в том числе и те, кого причисляли к материалистам, не только не боролись с эллинской духовностью, но укрепляли и углубляли ее.

     Кризис эллинской религии совпадает с кризисом полиса, точнее - с его последней фазой, начавшейся завоеваниями Александра Македонского. Еще не успев завершить разгром Персидской державы, Александр обратился из Египта к греческим полисам с требованием признать его богом. Такого у эллинов еще не было. Завоевателей признавали героями, оказывали им божественные почести, но не при жизни, а через много лет или даже столетий после их ухода в Аид. Однако на требование Александра спартанцы снисходительно ответили: "Пусть Александр, сын Филиппа, будет богом, если он этого хочет". Это первое, хотя и сделанное под нажимом признание права правителя на вхождение в пантеон стало началом широкой практики признания богами также и преемников Александра, а затем - и римских императоров.

     Уходит в небытие то, что составляло наиболее существенное отличие эллинской религии от религий Востока, где цари издавна считались живыми богами и где даже летоисчисление велось от времени их вступления на престол. Отныне исчезает духовное препятствие к объединению Запада и Востока под властью единого монарха, к созданию всемирной империи. Империя Александра оказалась недолговечной, зато идея личной божественной власти была прочно внедрена им в сознание древних эллинов. Уже при жизни того поколения, которое могло слышать речи последнего защитника эллинского образа жизни Демосфена, в святая святых аттической религии - Парфеноне - поселился один из преемников власти Александра. И это не только не вызвало протеста, но было встречено стихотворным приветствием, выражавшим новую идею, что поклоняться живому богу намного разумней, чем каменному или деревянному.

     Одновременно с этим к эллинам (которые прежде в отличие от римлян не переманивали к себе чужих богов, а, наоборот, относились к ним с настороженностью) нахлынуло множество восточных богов-пришельцев, так же как на Востоке появилось множество храмов эллинских богов. Можно сказать, сто "обмен" богами благодаря завоеваниям Александра осуществлялся с такой же легкостью, как обмен товарами. При этом новые боги у эллинов настолько вошли в моду, что порой затмевали и оттесняли старых.

     Введение новых богов, культ которых не становился государственным, сопровождалось созданием в полисах религиозных общин - феасов. Так появились общины почитателей Митры, Геракла Тирского (Мелькарта), Адониса. В них допускались не только граждане полиса, но и чужестранцы (метеки) и рабы, пользовавшиеся на общем собрании почитателей божества правом голоса.

     С привнесением чуждого эллинской религии понимания божественного входит в оборот и новая теогония. Живший в Сицилии эллинский писатель Эвгемер около 300 г. до н. э. создает по образцу платоновской Атлантиды свою собственную, восточную "Атлантиду" - остров Панхайю. Но если на платоновской Атлантиде почитали эллинских небесных богов, то в Панхайе Эвгемер "обнаружил" их захоронения. Это должно было подкрепить его теорию, согласно которой классические эллинские боги были первоначально смертными людьми, наподобие Александра обожествленными за справедливость и величие подвигов.